Наша история
Есть область в деятельности человека, в которой гений его проявил себя с такой яркостью и силой, с таким самопожертвованием и страстью, что невольно подумаешь: летали, летали в древности люди, и наше стремление в небо — это просто попытка разбудить дремлющую память о далеком времени, когда люди были богами…
В начале ХХ века полеты на аэропланах захватили умы всего мира. В 1909 году в Россию для показательных полетов на аэроплане был приглашен французский авиатор Жорж Леганье. Первый демонстрационный полет на аэроплане «Вуазен» он совершил 15 сентября 1909 года в Москве на беговом ипподроме. В сентябре-октябре Ж. Леганье совершил еще несколько демонстрационных полетов в Москве и Санкт-Петербурге. Полеты в Санкт-Петербурге должны были состояться 9 и 10 октября 1909 года в Гатчине на военном поле. Они были неудачные. «Вуазен» Ж. Леганье после нескольких попыток, описав в воздухе полукруг, тяжело рухнул. Как передали, свалился в болото.
Для России рубежом истории авиации стал 1910 год. 8 марта 1910 года в Одессе Михаил Никифорович Ефимов совершил первый в России официальный полет на аэроплане. Спустя две недели эстафету подхватил С.И. Уточкин, который в 1910 — начале 1911 года с демонстрационными полетами исколесил пол-России, юг Европы и Северную Африку. Он первым из русских летчиков совершил 100 полетов, за которыми наблюдали сотни тысяч зрителей, среди которых были Н.Н. Поликарпов, С.В. Ильюшин, В.М. Петляков, В.Я. Климов, А.А. Микулин, П.О. Сухой, а П.Н. Нестеров написал, что «…с этого началась моя авиационная деятельность».
Демонстрационные полеты вскоре сменились «авиационными митингами» (спортивными соревнованиями), на которых «пилоты-профессионалы» отчаянно боролись за различные денежные призы — на продолжительность и высоту полета, краткость взлета, «точность спуска» и т.д. В 1910 году два таких состязания прошли в Санкт-Петербурге. Начиная с 1911 года авиационные «дни» и «недели» регулярно проводились в Москве, Киеве, Царском Селе и других городах. Наступила новая эра в освоении воздушного пространства.
В 1910 году газеты пестрели сообщениями о полетах на аэропланах. Появилось немало пилотов, которые соревновались между собой в дальности и долготе полета. Пилоты стали «гастролировать» по городам России, как цирковые артисты с демонстрациями своих полетов. И даже если полет составлял всего-то минуту или две — все равно это было настоящим событием для всего города. За неимением аэродромов полеты устраивались на стадионах или ипподромах. Показательные полеты не обошли стороной и Область Войска Донского.
На Ростовском ипподроме в 1910-1914 гг. устраивались полеты аэропланов. Здесь потерпел аварию в 1910 году Сергей Уточкин, летали Адам Габер-Влынский, Тимофей Ефимов, Александр Васильев, Александр Кузминский. 12 сентября 1910 года в газете «Таганрогский вестник» появляется сообщение о полете на аэроплане в Таганроге уроженца Пензенской губернии пилота Павла Кузнецова.
В газете «Донская жизнь» от 23 июля 1910 г. №166 появилось объявление: «25 июля 1910 года в городе Новочеркасске в 6 часов вечера состоится полет на аэроплане «Блерио» инженера Ф.Л. Гейне, пилота Киевского Общества Воздухоплавания на ипподроме Донского Поощрительного Общества». Привожу дословный текст репортажа о «полете» Ф.Л. Гейне 25.07.1910г., опубликованного в газете «Донская жизнь» от 27.07.1910 г. (орфографию и пунктуацию сохраняем:
«Назначенный на 25 июля 1910 г. полет на аэроплане Ф.Л. Гейне привлек массу публики. Уже с 4-х часов на ипподром шли целые толпы публики. Это, впрочем, были все даровые зрители, направляющиеся собственно не на ипподром, а в Краснокутскую рощу, где удобно рассевшись на валу, окамляющем ее и разместившись на деревьях, веселились в ожидании невиданного зрелища.
Красивую картину представляла роща, унизанная тысячной толпой, разноцветными пятнами выделявшиеся на ее зелени. На деревьях мелькали разноцветные «фрукты» — мальчишки, усеявшие ветви. Почти все извозчики, имеющиеся в городе, были заняты и стянулись к ипподрому.
Некоторые из обывателей из-за недостатка извозчиков не могли попасть на место полета.
К 6-ти часам вечернего времени, назначенного для полета, прибыл наказный атаман, генерал-лейтенант барон Ф.Ф. Таубе, приехали также и юнкера Новочеркасского юнкерского училища.
Еще с утра, обычный для Новочеркасска, ветер сгонял уже с улиц тучи пыли, и можно было ожидать, что полет вряд-ли состоится. Но к вечеру ветер значительно стихает, и г. Гейне надеется, что к 6,5-7,0 часам он утихнет еще более и можно будет лететь.
— Летали ли вы когда-нибудь при таком ветре?, спрашиваю г. Гейне;
— Нет, при таком ветре еще никогда не летал. Летать будет очень трудно, хотя попытаюсь;
— Значит это будет своего рода рекорд?;
— Да, пожалуй, улыбается г. Гейне.
Несмотря на большой риск, г. Гейне уверенно-спокоен.
Выводят из ангара аэроплан. Все взоры теперь устремлены на эту изящную, грациозную машину-стрекозу. Легко выплывает аэроплан, и г. Гейне спокойно садится за руль.
— На сколько хватит бензину?;
— На 0,5 часа, во всяком случае!
Вперед выходит один из механиков и начинает приводить в движение пропеллер. Несколько секунд и двигатель быстро работает. Сзади, до большого разгона пропеллера, с трудом удерживает аэроплан два других механика, и через несколько секунд г. Гейне, дав сигнал бросить его, быстро разбегается по дорожке… Но ветер срывает, не успевший подняться аэроплан в сторону, и мотор приходится останавливать, а аэроплан ставить опять по направлению ветра. Но тоже повторяется и в другой раз и в третий.
Г. Гейне решает обождать уменьшения силы ветра. Аэроплан проводят мимо трибун. Забыв неудачи, публика напрягает все зрение, чтобы рассмотреть получше вблизи ту машину, которая сделала сказку об Икаре действительностью и которой суждено в будущем приблизить людей к звездам… И как бы чувствуя эти тысячные взоры людей и понимая их, грациозно, спокойно проплывает «Блерио».
К сожалению, полету не суждено было состояться. Убедившись в том, что ветер не ослабевает, г. Гейне делает еще 2 попытки подняться в воздух, но порывистый ветер опять сбивает его в сторону. Бесплатная «галерка» в роще поднимает свист, зато публика в трибунах довольно сдержана, хотя и здесь не обошлось без иронии.
— Что же это за аэроплан, если он ветра боится? — слышится где-то недовольное восклицание.
И не хотят подумать, что стихия эта еще не совсем побеждена человеком, что это только первые опыты превратить сказку в действительность и не иронией нужно встречать смелого человека, а бодрящим словом, пониманием и участием. Довольно и многовековой иронии природы над человеческими сказками и мечтами!
Впрочем, предложением — брать билеты обратно,- воспользовались очень немногие. Не мешало бы только в следующий раз, в случае неблагоприятных условий, устроить какую-нибудь сигнализацию за час-полтора до полета. К примеру флагами на пожарных каланчах и в других местах, чтобы известить публику, что полет не может состояться».
Владимир Гапонов.
(Окончание следует).
На снимках: Авиатор А.М. Габер-Влынский; авиатор Ф.Л. Гейне; авиатор С.И. Уточкин; самолет «Блерио».