Внимание! Гражданская инициатива!

Региональная общественная правозащитная организация «Союз «Женщины Дона» при информационной поддержке Автономной некоммерческой правозащитной организации «Редакция газеты «Частная лавочка» начинает кампанию Гражданской инициативы «100 ДНЕЙ СИТИ-МЕНЕДЖЕРА».

Обычно управленцы любят эти 100 дней, подводят первые итоги своей деятельности на том или ином посту, дают интервью журналистам.

Нам хотелось бы услышать не то, что нам расскажут через три месяца с небольшим. Мы хотим, чтобы за это время ярко высветились основные проблемы нашего города и сити-менеджер И.Ю. Зюзин взялся конкретно за их решение.

Мы предлагаем жителям Новочеркасска в течение двух недель со дня выхода сегодняшней публикации (до 28 декабря включительно) собрать проблемы, которые вы видите в нашем городе. Ваша задача:

1. Указать и описать конкретную проблему (что? где? когда?);
2. Желательно сделать фотоснимки (как ЭТО выглядит);
3. Написать рекомендации по решению проблемы (какой путь или способ видите вы?).

Просим вас ответы на эти 3 вопроса прислать по электронной почте на адрес Союза «Женщины Дона» (donwomen@yandex.ru) или редакции газеты «Частная лавочка» (lavochka2000@mail.ru) с обозначением темы письма: «100 ДНЕЙ СИТИ-МЕНЕДЖЕРА» или принести по адресу: ул. Дубовского, 24.

Все ваши письма будут рассмотрены, зарегистрированы. Полученная информация будет систематизирована, и у нас есть маленький сюрприз для новочеркасцев: информация не только будет передана сити-менеджеру г. Новочеркасска И.Ю. Зюзину, но и размещена на сайте Союза «Женщины Дона», т.е. на нашей платформе — интерактивной карте городе.

А через 100 дней мы вместе с вами посмотрим, что у нас получилось! Изменилось что-нибудь или нет?

Мы надеемся на перемены к лучшему!

Давайте приложим к этому руки!

Союз «Женщины Дона», газета «Частная лавочка».

(Начало наших публикаций, посвященных 100-летию рождения в Новочеркасске Добровольческой армии читайте в «ЧЛ» №№ 43-44, 46).

Менее двух месяцев понадобилось, чтобы небольшая группа офицеров, юнкеров, кадет, студентов приехавших в Новочеркасск по зову долга и сплочённых волей и опытом пожилого генерала, превратилась в настоящую армию, известную всей России. Пожалуй, уникальный случай в военной истории: создание армии-идеи, армии–мечты, практически с нуля.

С миру по нитке
Алексеевская организация увеличивалась с каждым днём. По словам А. Лукомского, «в среднем в день приезжало и записывалось в ряды армии 75-80 добровольцев».
Л. Половцов: «Прибывали добровольцы и из соседних местностей — оборванные, без белья, без сапог, в каких-то опорках. Их надо было разместить, одеть, обуть и накормить; а денег было мало».
У авторов воспоминаний приводятся различные цифры пожертвований, поступающих для поддержки Алексеевской организации. Дочь генерала А.И. Деникина Марина Антоновна Грей пишет: «Тайной московской организации удалось собрать 8 миллионов рублей; местные пожертвования составили 2 миллиона. Прибывшие в Новочеркасск представители французской и британской военных миссий обещали 100 миллионов рублей. Лишь англичане сдержали слово… несколько месяцев позднее. Незначительную сумму согласилось предоставить правительство Дона. Вывернул все свои карманы также и Каледин».
Л. Половцев: «Запасов для дальнейшего формирования не было никаких. Не было и главного — денег, так как союзники не исполнили своего обещания».
М. Нестерович–Берг: «Я рассказала (Гучкову) детально, какие у меня средства, и что сегодня же еду (из Москвы) обратно на Дон, с большой партией офицеров. Он вышел на минуту и принес мне 5000 рублей.
Я была поражена столь малой суммой. Гучков заявил, что денег у него больше нет, но что он постарается приготовить».
Денег катастрофически не хватало. В иные дни судьба Алексеевской организации буквально висела на волоске. Но в ситуации с нехваткой обмундирования не всё зависело только от их наличия.
Я. Лисовой: «Что касается снаряжения, то вопрос этот значительно обострился вследствие общего тогда недостатка этого сорта имущества в местных складах войска донского. Быстрый рост сил организации и особенно прибытие фронтовых казачьих частей исчерпали источники. Собственно, дело снабжения в ноябре месяце сосредоточено было в войсковом штабе, и участие атамана (Каледина) выражалось в той иной санкции по вопросам особой важности, и нужно быть справедливым, — раз дело касалось добровольческой армии — разрешение вопроса всегда было благоприятное».
Впрочем, Мария Нестерович-Берг дополняет это оптимистическое заявление реальными фактами: «— Пойдемте к Каледину, — предложил Дорофеев, — плохо с донцами, очень плохо, не хотят драться против большевиков. А то вот вчера обратился генерал Алексеев к Каледину с просьбой выдать обмундировку для добровольцев. Что же вы думаете? Каледин ответил: «Не могу, у нас у самих в войске малый запас». Тут и Каледин не хозяин — войсковой Круг. Пришел, наконец, приказ атамана — взять из юнкерского училища немного полушубков и гимнастерок. Так представьте себе: юнкера бурю подняли».
Столкнувшись с неисполнением приказов донского атамана, молодой армии пришлось решать проблему весьма оригинальным способом.
Л. Половцов: «На помощь хозяйственной части пришли жёны добровольческих вождей и городские дамы. С утра до вечера бегали они по городу, собирали бельё, одежду, обувь, скупали, торгуясь до хрипоты, на базарах тёплые носки и перчатки, и вообще оказывали колоссальные услуги армии в хозяйственной её жизни. Но, несмотря на все усилия, дело обмундирования армии продвигалось медленно, так как главное, а именно казённое имущество, захватывали казаки и лишь случайно попадало оно в руки добровольцев».
М. Нестерович-Берг: «Заглянул какой-то полковник и рассказал, что объезжал караулы: люди замерзают в гимнастерках и рваных сапогах, необходимо послать сейчас же теплых вещей. Полковник Кириенко заявил, что исполнить это нет никакой возможности: одежды нет.
Рассказ взволновал меня. Я попросила пришедшего полковника обождать, обещая через полчаса привезти хоть немного вещей. Поехала в магазин и купила 10 теплых фуфаек, 20 пар шерстяных носков, 20 пар перчаток и 30 пар сапог. За все заплатила 3500 рублей. Вещи передала полковнику Матвееву и Козину, заведующему хозяйством полка, прося сейчас же все разослать в караулы. Больше купить я не могла, ничего другого не нашла в Новочеркасске».

О семьях далёких и близких
Многие офицеры, вступившие в Алексеевскую организацию, оставили свои семьи практически без средств к существованию. И помочь ничем не могли, ведь в первое время жалование не выплачивалось. А ещё газеты подбрасывали ежедневные кошмарные новости, из захваченных большевиками районов России.
М. Нестерович-Берг: «Полковник Дорофеев не переставал говорить об ужасном положении офицеров: «— Знаете, Марья Антоновна, офицеры приходят ко мне, прося одолжить хотя бы 50 копеек на папиросы, а у меня у самого ни копейки за душой. Сам бежал на Дон в чужом костюме, со ста рублями.
Думаю, нелегко было полковнику признаваться мне, двадцатилетней девушке, в этой нужде… Я уговорила его принять от меня тысячу рублей для себя лично; еще 4000 я передала ему для раздачи самым бедным офицерам.
… Я ушла в гостиницу. Было около часу ночи. Но тут ждала меня группа офицеров, просивших выслушать их, — нельзя же было отказать!.. То, что я услышала, было поистине ужасом. Все говорили одно и то же, умоляя помочь брошенным семьям. Я пообещала сделать все, что смогу.
— А теперь, — продолжала я, — давайте поговорим о вас самих, господа офицеры. Вы тоже в тяжелом положении; ведь здесь жалованья пока не платят. Много не могу, но вот возьмите до поры до времени… по 150 рублей.
Приходили офицеры с разными просьбами и письмами к родным. Всех писем набралось несколько сот в разные концы России, их предстояло опустить в московские ящики.
Я попросила у полковника Дорофеева список оставшихся семей офицеров и обещала высылать им пособие каждый месяц, набралось всего 320 фамилий.
… Дома (в Москве) я просидела до 5 часов утра, распределяя пособия семьям офицеров по спискам. Всего тогда было выплачено 32 000 рублей в разные концы России.
Семья генерала Алексеева в ноябре находилась в Новочеркасске. Супруга – Анна Николаевна «несла службу» в хозяйственной части армии, дочери стали добровольными сёстрами милосердия в городских лазаретах.
На Ермаковском проспекте в небольшом доме поселились в ожидании главы семьи — Генерального штаба генерал-лейтенанта Корнилова его жена – Таисия Владимировна, сын Юрий, дочь Наталья, как и дочери М.В. Алексеева ставшая сестрой милосердия. Впоследствии Наталья Лавровна вышла замуж за адъютанта генерала Алексеева А.Г. Шапрона дю Ларре, произведённого к тому времени в генерал-майоры. Они уехали в эмиграцию и жили в Англии, затем в Бельгии.
О. Розов: «Несмотря на возраст – а ему шёл уже 59-й год, генерал Шапрон (с началом Великой Отечественной войны) подал прошение о вступлении в Красную армию, чтобы с оружием в руках защищать Россию. Наталья Лавровна пожелала стать сестрой милосердия в советском госпитале. Но их просьбы не были услышаны – в Советскую Россию их не приняли…».
Генерального штаба генерал-лейтенант Деникин, приехавший в Новочеркасск 22 ноября вместе с генерал-майором Романовским (с декабря начальник строевого отдела штаба армии) и генерал-лейтенантом Марковым (назначен начальником штаба командующего добровольческими войсками) помимо участия в формировании Добровольческой армии, занялся созданием собственной семьи. Его невеста – Ксения Чиж, которую все домашние звали Асей, была знакома ему уже двадцать пять лет! Дело в том, что, будучи молодым офицером, Антон Иванович побывал на крестинах Ксении, внимательно следил за её жизнью, а предложение сделал только в 1916 году.

Антон Деникин и Ксения Чиж

М.А. Грей: «Деникину оставалось также решить проблему личного характера. Ася приехала в Новочеркасск. Ее путешествие прошло без приключений благодаря миловидному личику и подлинным документам. Осторожность требовала, чтобы она сохранила прежнюю фамилию и считалась незамужней. Но Деникин полагал, что он и так уже долго ждал, и хотел привезти на Кубань не невесту, а законную жену. Он больше не желал откладывать свадьбу.
Ася давно мечтала увидеть себя в прекрасном белом платье, длинной вуали и с букетом цветов. Но об этом нечего было и думать. И не только из-за отсутствия времени и денег: свадьба должна была пройти незамеченной. Весь гардероб Аси состоял из изрядно поношенного дорожного костюма. Госпожа Каледина, взятая в наперсницы, предложила ей широкую юбку и белую, украшенную цветами блузку. Но Каледина оказалась худенькой и высокой, рост же Аси не превышал 1,58 метра…
Юбку пришлось укоротить, широкая муфта венчавшейся скрывала слишком длинные рукава блузки. Чтобы запечатлеть на память этот день, решили пойти сфотографироваться.

Добровольцы в лазаретах
Л. Половцов: «С помощью дам были устроены лазареты, в которых они служили и сёстрами и сиделками, конечно, безвозмездно. Медицинская часть была значительно пополнена благодаря санитарному поезду Императрицы Александры Фёдоровны; этот поезд подогнал к Ростову каким-то искусным маневром А.И. Гучков».
Об этом «манёвре» бывшего военного и морского министра Временного правительства рассказывает Мария Нестерович-Берг: « — Писать ничего не буду, — продолжал Гучков, — а прошу передать на словах Каледину, что в Новочеркасск прибудет санитарный поезд номер 4 из Ставки (из Могилева) с запасами медикаментов и перевязочным материалом на полтора миллиона рублей. Заведует поездом мой зять Карпов, а сестрой милосердия едет моя дочь. Поезд вышел из Могилева, будто бы направляясь на Кавказский фронт, так что путь его — через Новочеркасск. Там он и останется…».
Мне не удалось найти сведений о создании и работе специальных лазаретов для воинов-добровольцев. Вероятно, состоялось распоряжение Войскового правительства принимать раненых из Алексеевской организации или у Половцова речь идёт об отдельных койках в уже действующих городских лазаретах, финансируемых из средств Алексеевской организации или сочувствующих ей патриотов. Это широко распространённая практика ещё с 1914 года, когда за счёт различных общественных и профессиональных организаций и союзов, учебных заведений, частных лиц расширялась эффективная врачебная помощь раненым. В своих воспоминаниях несколько «алексеевцев» прямо на это указывают.
В. Ларионов: «На узкой улице машина остановилась. Над лампой виднелась вывеска: «Больница Общества Донских Врачей» (здание БСМП на ул. Красноармейской). «Еще раненые! — раздался женский голос. — Санитары, давайте носилки!».
«С вокзала в Новочеркасске я, юнкер–артиллерист Николай Прюц, раненный в бою, был в полубессознательном состоянии перевезен в какой-то бывший лазарет, находившийся у одного базара (лазарет в помещении дешёвой столовой им. Максимович, бывшее здание хлебозавода на углу Михайловской и Энергетической улиц). Потом я узнал, что меня, как раненного в голову, считали как будто уже безнадежным и просто положили в пустой лазарет. Здесь я лежал всю ночь без медицинской помощи. На следующее утро появился молодой врач, осмотрел и перевязал мою рану. Появилась также одна пожилая сестра милосердия, очень серьезная, милая дама. Она проявляла исключительную заботу о раненых. У меня остались о ней наилучшие воспоминания. Вскоре наш небольшой лазарет наполнился ранеными. Уход был хороший, и кормили нас отлично».
А. Векслер: «Прихожу в себя в госпитале, в Новочеркасске, с мучительной головной болью. Левая рука как свинцовая, еле двигается. Жена атамана Каледина обходит раненых и благословляет их маленькими серебряными солдатскими крестиками».
В. Ларионов: «Высокая температура держалась долго, мой организм отчаянно боролся со смертью. Добровольная сестра милосердия, дочь Верховного Главнокомандующего генерала Алексеева, Клавдия Михайловна Алексеева, была моим ангелом–хранителем, дни и долгие вечера боролась она за мою жизнь. Всегда бодрая, энергичная, она не отступала перед трудностями жизни, и, глядя на нее, верилось в лучшее будущее и в конечную победу.
Ее младшая сестра, Вера Михайловна, такая же идейная и целеустремленная, готовая жертвовать всем для раненого, просиживала ночи над тяжело раненным юнкером Малькевичем, стараясь его спасти.
Третьей добровольной сестрой нашей палаты была дочь генерала Корнилова, Наталия Лавровна. Красавица-блондинка с изумительно нежной кожей и очаровательной улыбкой, открывавшей жемчуг ровных зубов. Наталия Лавровна не скрывала, что она республиканка. «Как и мой папа», — говорила она, улыбаясь. Эти ее слова приводили в ярость лежавших в нашей палате двух гардемаринов Морского училища Сербинова и Клитина, ярых монархистов. Оба жаловались Клавдии Михайловне и просили ее устроить так, чтобы Наталия Лавровна за ними больше не ухаживала. (Уже тогда намечался раскол среди приехавших добровольцев, делившихся идейно на «монархистов» и «республиканцев», ожидавших приезда генерала Корнилова)».

Юнкер В. Ларионов

Очень важное замечание автора воспоминаний. Юношеский максимализм двух гардемаринов-монархистов отражает действительно существовавшую и прогрессирующую проблему в рядах Алексеевской организации. Как отмечал лидер кадетской партии П.Н. Милюков, среди собравшихся на Дону офицеров не менее 80 процентов были монархистами. За что борется эта армия, какие цели, кроме сопротивления большевизму преследует? Эти вопросы всё чаще звучали в кулуарах Донской власти.

«Добровольческую армию купить нельзя»
Н. Львов: «Донское правительство решило пригласить генерала Алексеева, чтобы он лично мог дать исчерпывающий ответ для успокоения общественного мнения. На совещании, происходившем (31 декабря 1917 г.) в Новочеркасске, присутствовали члены донского правительства, в том числе и от крестьянства. Здесь находился также и эмиссар ростовской думы, один из наиболее подозрительно относившихся к добровольцам.
Генерал Алексеев объяснил, что члены армии при вступлении дают подписку не принимать участия в политике и в политической пропаганде. Средства частью добываются путем пожертвований, частью от союзников. После последнего заявления ведший допрос председатель спросил:
— Скажите, пожалуйста, генерал, даете ли вы какие-либо обязательства, получая эти средства?
— При обыкновенных условиях, — ответил Алексеев, — я счел бы подобный вопрос за оскорбление, но сейчас, так и быть, я на этот вопрос отвечу. Добровольческая армия не принимает на себя никаких обязательств, кроме поставленной цели — спасения России. Добровольческую армию купить нельзя.
— Существует ли какой-нибудь контроль над армией? — продолжаются вопросы.
— Честь, совесть, сознание принятого на себя долга и величие идеи, преследуемой добровольческой армией и ее вождями, служат наилучшими показателями контроля с чьей бы то ни было стороны. Никакого контроля армия не боится, — ответил Алексеев».
Я. Лисовой: «Простите, генерал, но ещё один последний вопрос – Кто стоит во главе командования Добровольческой армии? — Генерал Корнилов и Деникин; называю их потому, что шила в мешке не утаишь».
С приездом 6 декабря в Новочеркасск генерала Лавра Георгиевича Корнилова де-факто Алексеевская организация стала Добровольческой армией. Слишком велика была слава Корнилова, слишком многие добровольцы ехали в Новочеркасск под его командование.
Генерал Деникин: «На Рождество был объявлен секретный приказ о вступлении генерала Корнилова в командование армией, которая с этого дня стала именоваться официально Добровольческой».

В. Севский: «Говорят, что когда-то Алексеев, улыбаясь из под густых нависших унтер-офицерских бровей умными глазами, сказал: — Лавр Георгиевич забрал у меня все лавры и все Георгии».
Впрочем, Виктор Севский при этом заметил: «Так она и осталась Алексеевской организацией, обросши лаврами Корнилова, Деникина, Маркова и прочих славных».
С принятием командования генералом Корниловым началась новая глава в истории Добровольческой армии. Я же постарался рассказать о некоторых малоизвестных, в основном, ноябрьских событиях зарождения и трудного становления Алексеевской организации в Новочеркасске.

Евгений Халдаев.

Ветер перемен

Свершилось: новочеркасские парламентарии избрали главу города и сити-менеджера.
Напомним: 8 декабря истекли полномочия мэра Новочеркасска Владимира Киргинцева, избранного в 2012 году. Поскольку в 2014 году привычные прямые выборы во всех 12 округах Ростовской области были отменены, должность главы администрации отныне должен был занять так называемый сити-менеджер, назначаемый депутатами представительного органа местного самоуправления по итогам конкурса. Политическое руководство при этом доставалось главе города – председателю городской Думы. Соответствующие поправки были внесены в Устав города.
Надо сказать, что в Ростовской области инициативные группы граждан пытались вернуть прямую выборность мэров городов, но облизбирком отказал в проведении референдума, на который нужно было вынести этот вопрос. Довыбирались…
Если коротко, то итог таков.
8 декабря состоялось очередное 37-е заседание городской Думы Новочеркасска.
Поскольку в 2015 году, когда Дума 6-го созыва только начинала свою работу, новая система в Новочеркасске еще не действовала, заседание парламента началось с перевыборов руководителя — Главы города, он же председатель городской Думы. Абсолютным большинством голосов депутатов Юрий Лысенко, руководивший до этого два года представительным органом казачьей столицы, утверждён на должность главы Города – председателя городской Думы.
Организацией и проведением конкурса на должность главы администрации (сити-менеджера) занималась специальная комиссия под председательством министра здравоохранения Ростовской области Татьяны Быковской. Приём заявок и документов потенциальных градоначальников проходил со 2 ноября по 13 ноября включительно. Желание выдвинуть свою кандидатуру на должность главы администрации высказали девять человек: управделами администрации Азова Виктор Пшеничный, мэр города Зверево Игорь Зюзин, депутат и экс-глава Мишкинского сельского поселения Сергей Делов, директор коммерческого предприятия Николай Пирогов, замглавы администрации Ленинского района Ростова Виктор Баранов, председатель городской Думы Батайска Пётр Фастов, директор ООО «Интернет-Фрегат» Сергей Хомяков, а также депутаты новочеркасского парламента Андрей Кутырёв и Владислав Журавлёв. Все кандидаты успешно прошли первый этап отбора – проверку поданных документов и их соответствия минимальным профессиональным требованиям должности.
Второй и третий этапы отбора кандидатов прошли в городской Думе 5 декабря. В рамках тестового экзамена потенциальные сити-менеджеры ответили на 30 вопросов, касающихся организации местного самоуправления, муниципальной службы и противодействия коррупции, градостроительства, дорожного хозяйства, ЖКХ. Третьим этапом стало устное собеседование, в ходе которого конкурсанты рассказывали о своём видении городского хозяйства и путях решения главных проблемы казачьей столицы. Суммарные результаты по второму и третьему этапам конкурса распределились следующим образом: Виктор Пшеничный – 43 балла, Игорь Зюзин – 58 баллов, Сергей Делов – 28 баллов, Николай Пирогов – 41 балл, Виктор Баранов-50 баллов, Пётр Фастов – 29 баллов, Сергей Хомяков – 41 балл, Андрей Кутырёв – 19 баллов, Владислав Журавлёв – 29 баллов. Таким образом в финал конкурса по результатам собеседования и тестирования вышли Игорь Зюзин и Виктор Баранов.
Победителя определило голосование в Думе 8 декабря. За кандидатуру Игоря Зюзина проголосовали 22 депутата из 24, против – двое.
Новый глава администрации приступил к исполнению служебных обязанностей немедленно — 9 декабря.
Сити-менеджер Новочеркасска сделал первые заявления о том, чем он собирается заниматься на новом посту:
— Планы грандиозные и состоят они из двух частей. Первая – сохранить стабильное, устойчивое развитие города во всех сферах. И вторая – работать на развитие города Новочеркасска на основе стратегических программных разработок и проектного управления.

* * *

Стоит представить нашим читателям человека, который теперь будет нами управлять.
Зюзин Игорь Юрьевич родился 24 марта 1965 года в г. Шахты Ростовской области. Женат. Закончил в 1987 году Азово-Черноморский институт механизации сельского хозяйства (г. Зерноград) по специальности “Механизация сельского хозяйства”, в 1997 году — Белгородский университет потребительской кооперации, по специальности “Юриспруденция”.
Стаж муниципальной службы более 20 лет, в том числе:
1997-2003 гг. — заместитель главы администрации Октябрьского района Ростовской области по ЖКХ, строительству и промышленности;
2003 — 2013 гг. — первый заместитель главы администрации Октябрьского района Ростовской области по ЖКХ, строительству и промышленности;
2013 — 2017 гг. — мэр г. Зверево Ростовской области.
С 9 декабря 2017г. – сити-менеджер г. Новочеркасска.

Елена Надтока.

На снимке: Игорь Зюзин (слева) и Юрий Лысенко.

Фото Марины Мардарь.

Никто не забыт, ничто не забыто

В полдень первого дня последнего месяца уходящего года у здания школы № 5 наблюдалось скопление новочеркасцев различных возрастов: от школьного до пенсионного. Разновозрастные новочеркасцы собрались у начала бульвара Атаманской улицы для участия в торжественном мероприятии — открытии памятного знака в честь 5-го гвардейского донского казачьего кавалерийского Краснознамённого Будапештского корпуса.

В годы Великой Отечественной войны это прославленное кавалерийское соединение имело в своём составе большое число донцов (то есть донских казаков), отчего корпус и именовался ДОНСКИМ. В нашем городе хорошо знали таких его представителей, как Олег Николаевич Лобов и Иван Георгиевич Скоморохов. Эти офицеры в отставке со временем стали почётными гражданами Новочеркасска. Ведь и будучи пенсионерами они не сидели сложа руки: Олег Николаевич активно участвовал в возрождении Донского кадетского корпуса и в воспитании молодого поколения донцов; Иван Георгиевич писал свои воспоминания, которые со временем были изданы и поведали нашим современникам о боях и походах донцов военного поколения.
Но со временем этих и многих-многих других ветеранов 5-го гвардейского кавкорпуса в нашем городе становилось всё меньше и меньше… И наступил период, когда напоминать нынешнему поколению новочеркасцев о прославленном донском казачьем кавалерийском соединении стало практически некому. Восполнить этот пробел хотя бы частично и поможет новооткрытый памятный знак. Занимавшийся решением проблем, связанных с его созданием и установкой, офицер в отставке — Геннадий Григорьевич Овчинников — продвигал идею в массы как с помощью СМИ, так и в личном общении с новочеркасцами (в том числе и с автором этих строк). В поисках места, подходящего для установки памятного знака, Г.Г. Овчинников, совершая объезд города совместно с членами городского Совета ветеранов, побывал во многих уголках Новочеркасска.
Подходящим для памятного знака уголком в итоге было признано место его нынешнего расположения. Именно тут и была сгружена на газон объёмная и тяжеловесная, сужающаяся кверху, четырёхгранная глыба необработанного камня-песчаника. На обращённой к солнцу южной грани этой глыбы закрепили отполированную до зеркального блеска металлическую табличку с текстом, а также с изображениями гвардейской ленты и ордена Красного Знамени, который некоторые городские СМИ стали именовать даже ГЕРБОМ корпуса.
На состоявшемся у новооткрытого памятного знака митинге выступил первый заместитель мэра города Л.В. Сляднев. Он обратил внимание присутствовавших на тот факт, что памятный знак был изготовлен и установлен не на бюджетные, а на народные деньги. Среди сказавших своё слово были также представители депутатского корпуса: не только депутат городской Думы Лидия Новосельцева, но и депутат государственной Думы Михаил Чернышёв. Со своим словом как к юным школьникам и кадетам, так и к взрослым новочеркасцам обратился и 96-летний участник Отечественной войны и парада Победы Б.Н. Туманов. Слово было также предоставлено дочери 8-ми месяцев не дожившего до этого дня офицера 5-го гвардейского донского казачьего кавалерийского корпуса И.Г. Скоморохова – Жанне Ивановне Ткачёвой. В заключение же торжественного мероприятия присутствовавшие на нём новочеркасцы возложили к подножию памятного знака алые гвоздики.

Павел Чернов.

Предновогодние фантазии

Как мы все уже поняли, Новый год принесет нам подарок – нового мэра. Впрочем, подарок ли это, мы сможем оценить уже скоро (думаем, с первым снегопадом и гололедицей).
Хотелось бы, чтобы новый мэр выступил немного в роли Деда Мороза и исполнил хоть некоторые пожелания горожан. Ну, хотя бы новогодние…
Старожил Новочеркасска Валерий Константинович Голубинцев пишет нам об установке центральной городской елки. Он предлагает не перегораживать (уже традиционно) центр города в районе памятника Платову (угол Московской и проспекта Платовского), а установить ее перед зданием администрации: «Там получается довольно большая площадь для размещения аттракционов, разных домиков, киосков. При этом проезжая часть нигде не перегораживается. Неплохо было бы провести опрос общественного мнения. Депутаты и чиновники могли бы на это время ставить свои автомобили немного подальше. Хорошо бы установить два большие рекламные щита на углу Московской и Платовского с расписанием проведения всех мероприятий на детских каникулах. Во время каникул у елки должны быть Дед Мороз и Снегурочка, выступать самодеятельные артисты из школ, техникумов, вузов, детских домов. Здесь должны проходить аукционы, лотереи, выставки детских поделок и т.п.».
Словом – должна кипеть жизнь! А ведь когда-то так и было: давно, когда еще Платов не возвращался на свой постамент, занимаемый дедушкой Лениным. Были здесь разные домики, в которые с удовольствием забиралась детвора. Были фигуры животных и сказочных персонажей. Можно было купить печенье, лимонад и конфеты.
Сейчас елка стоит, как у Лермонтова: «На севере диком стоит одиноко сосна»… При этом машины, поворачивающие с Московской в сторону администрации, объезжают елку, с какой стороны захотят – пешеходы только успевай уворачиваться. А вот «гениальный» способ перекрытия Платовского проспекта со стороны Пушкинской просто поражает. Почему не разрешить проезд от Пушкинской до поворота направо (между медскладами и парком)? Все новогодние праздники люди, в том числе пожилые, инвалиды, не могут подъехать к МФЦ и управлению труда и соцразвития и вынуждены идти пешком, часто по скользкой дороге. В центре эстетического воспитания на ул. Дворцовой обычно в эти дни идут утренники и разные выступления детворы. Родители несут наутюженные костюмы в руках, оставив машину за несколько кварталов. А кому от такой организации дорожного движения хорошо? Ау, покажитесь!
Разрешите повернуть направо, а уж дальше поставьте «кирпич».
Впрочем, может, действительно, изменить место установки новогодней елки? Читатели, ваше мнение?

Ваши «частные лавочники».

Бразды правления – кому?

Отмена прямых общенародных выборов мэра города и некие «телодвижения» вокруг освободившегося кресла главы администрации вызвали у активной части жителей Новочеркасска крайне негативную реакцию.
После многотысячной петиции, подписанной в кратчайшие сроки и направленной губернатору Ростовской области Василию Голубеву с требованием учитывать мнение горожан при назначении главы администрации Новочеркасска, последовала волна уличных протестных акций. Так в течение 28 и 29 ноября, несмотря на самые лучшие погодные условия, в Новочеркасске прошло сразу несколько акций протеста.
В ряде мест к пикетам присоединялись местные жители с требованиями, отражающими местную проблематику. Так на улице Ленгника к протестующим примкнули жители многоквартирного дома, требующие убрать незаконно возведенный здесь торговый павильон. Предприниматели с Азовского рынка, которым запретили провести пикет прямо перед рынком, пополнили ряды протестующих во всех остальных пикетах по городу.
Протестующие требуют возвращения прямых выборов мэра, назначения главой администрации человека из числа жителей города, решения наиболее острых проблем, оставленных пакующими свои чемоданы «варягами».
8 декабря 2017 г. депутаты городской Думы открытым голосованием утвердят нового «сити-менеджера», но спокойную жизнь после этого они назначить себе вряд ли смогут.

Владислав Журавлев,
депутат городской Думы города Новочеркасска.

День прав ребенка

Во Всероссийский день правовой помощи несовершеннолетним Региональную правозащитную общественную организацию «Союз «Женщины Дона»» пригласили на улицу Дубовского, 38, в Новочеркасскую школу-интернат, чтобы поговорить о правах и их границах, а также всем вместе посмотреть и обсудить документальный фильм «Клетка». Встречу организовала социальный педагог школы-интерната Людмила Михайловна Лазарева, она же встретила гостей и провела их в класс к ученикам для интересного и полезного разговора.
Беседа началась с информации о празднике и его назначении:
— 20 ноября ежегодно отмечается Всемирный день прав ребенка, рассказали юристы Союза воспитанникам интерната. — В этот день, только в разные годы, были приняты Декларации прав ребенка и Конвенция о правах ребенка.
Зачитывать пункты этих важных документов юристы не стали. Но объяснили, что каждый желающий может прочесть их в интернете — в свободном доступе. А после этого гости поинтересовались у ребят:
— А зачем, по вашему мнению, нужно знать права?
Ребята подумали немного и пришли к выводу:
— Чтобы защититься.
— Правильно. А чтобы защитить свои права, нужно знать законы, – подсказали юристы. — Законы помогают. Они регламентируют права и свободы. Ведь мы может делать все то, что не ущемляет права других людей. И ни для кого не секрет, что люди, которые нарушают закон, могут быть наказаны.
А дальше, руководствуясь поговоркой «Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать», представители Союза «Женщины Дона» предложили посмотреть фильм о нарушивших закон сверстниках присутствующих в зале мальчишек и девчонок и о том, чем это для них обернулось.
Фильм «Клетка» о детской колонии недлинный, но очень впечатляющий. Он состоит из рассуждений подростков, совершивших преступления. О месте, где дети, приговоренные судом к лишению свободы, окончательно взрослеют, но уже не слышат добрых слов: большинство слов для них — с приставкой «не», много запретов и ограничений. Ребята в фильме сожалеют о содеянном, о потерянной свободе, тоскуют по дому и маме. И постепенно зрителям передаются их чувства…
После фильма в классе царила тишина. Разговаривать об увиденном даже не хотелось. Но по глазам ребят, по их выражениям лиц было видно, что они глубоко-глубоко задумались.

Ксения Неместная.

Наша история!

(Мы продолжаем публиковать материалы, посвященные 100-летию рождения в Новочеркасске Добровольческой армии. Начало в «ЧЛ» №№ 43-44).

Ноябрь 1917 года. День и ночь, круша расписание, тесня курьерские и скорые, грохочут через станцию Новочеркасск воинские эшелоны. Ощетинившись штыками, винтовками, пулемётами серо-шинельный безликий солдатский поток хлынул с фронта. Остатки ещё недавно великой армии, ныне сплочённые лишь криком: «Домой, конец войне!».
В десятке шагов от этого потока, в вагоне на запасных путях, человек, ещё недавно отдававший им приказы, ежедневно принимавший решения, от которых зависела их жизнь и смерть. Если бы вся эта озлобленная, неуправляемая масса узнала о его присутствии здесь, то ему, несомненно, была бы уготована участь Главковерха, генерал-лейтенанта Духонина, растерзанного революционными матросами в Могилёве 20 ноября.
Но для человека в вагоне эти люди уже прошлое. Он словно опытный старатель, сидящий на берегу бурного ручья, видит среди грязного песка блеснувшие вдруг крупинки драгоценного металла. И лишь их он отбирает.
Практически ежедневно на станции Новочеркасск из обычных пассажирских поездов высаживаются боевые офицеры в штатском, юнкера, кадеты, гимназисты. Преодолевая крутизну Крещенского спуска, поодиночке или небольшими группами поднимаются к Соборной площади и дальше, вниз, к Барочной, первые добровольцы, кадры новой армии.

Армия из генеральского блокнота
В. Севский: «Что было у генерала Алексеева на Дону в ноябре? Чистый блокнот, в который он заносил по одному добровольцев, и четыреста рублей… Армия вышла из блокнота генерала Алексеева, армия выросла в тысячи штыков, армия — чудо».
А. Богаевский: «Больной и уставший, он так же усердно работал над созданием новой маленькой армии, как ещё недавно в царской Ставке руководил грандиозными операциями миллионных армий… С глубокой грустью смотрел я на его седую голову, склонившуюся над небольшой записной книжечкой, где мелким чётким почерком записаны были цифры состава «его» армии…».
Л. Половцов: «Ближайшими сотрудниками генерала Алексеева были в то время: его адъютант Шапрон (дю Ларре), начальник штаба полковник Веденяпин, подполковник Лисовой, капитан Шатилов, начальник строевой части генерал от инфантерии И.Г. Эрдели,

генерал от инфантерии И. Г. Эрдели

начальник хозяйственной части – член Государственной Думы Л.В. Половцов; по политическим вопросам – член Государственной Думы Н.Н. Львов, С.С. Щетинин и А.А. Лодыженский».
Кто они, первые добровольцы, прибывшие в Новочеркасск, чьи фамилии занесены на первых нескольких страницах генеральского блокнота?

Неожиданные встречи
А. Векслер: «Новочеркасск. Первого встречаем нашего однокашника, барона Ивана Черкасова, приехавшего накануне и дежурившего теперь на вокзале, чтобы направлять приезжающих на Барочную улицу…».
Б. Суворин: «Как-то раз я вышел из своей гостиницы («Нью-Йорк» на Крещенском спуске). В гору поднималась кучка кадет. Старшему было не больше 17 лет, другим лет 14—15. Они нерешительно подошли к гостинице и, не доверяя «штатскому» («вольному», как говорили солдаты), стали рассматривать список живущих в гостинице. Я вернулся и спросил их, что им нужно. Мы ищем господина X.», — и они назвали первое попавшееся имя, которого, конечно, не было в списке. «А вы разве не ищете армию генерала Алексеева?» — спросил я. Глаза их загорелись прекрасным молодым блеском. Впереди стоял мальчик в знакомом мне мундире. «Вы кадет Михайловского Воронежского корпуса? Мой отец был кадетом первого выпуска вашего корпуса». Лёд растаял. «Так точно!». «А я Орловского корпуса, я Московского» — и они весело сознались, что именно приехали из разных мест России, чтобы поступить в армию генерала Алексеева и Корнилова.
Как пробирались эти милые дети, как бросили они свои семьи, как нашли они после многих трудов эту обетованную армию!
Так же слеталась сюда другая молодежь. Офицеры армии занимали места в строю рядовыми рядом с маленькими кадетами и великовозрастными семинаристами. У всей этой молодежи был один порыв, одна мечта — жертвовать собой для Родины. Этот дух и вел к победе, и этим только и объяснялись успехи этой кучки людей в борьбе с врагом в десятки раз сильнейшим. И этим, повторяю, мы обязаны были именно их благородной и чистой молодости».
Е. Булюбаш: «У ворот (лазарета №2) изнутри стоял дневальный в штатском платье, который меня остановил и пытался задержать (я был в штатском костюме), но потом весело сказал:
— Здравия желаю, господин полковник.
На мой вопрос, откуда он меня знает, дневальный ответил, что он юнкер Павловского военного училища и знает меня как преподавателя в этом училище».
Н. Прюц: «У входа нес караул реалист. Я узнал в нем ученика шестого класса реального училища в Петрограде, которое я окончил».
Г.С.: «Сдаем наше кадетское обмундирование и получаем серые солдатские шинели, папахи и винтовки. В Добрармии я записан 769–м добровольцем. Есть кадеты и нашего, и 1–го, и 2–го Московских корпусов. Неожиданно столкнулся с нашим воспитателем подполковником Матвеевым, он пришел сюда со своими сыновьями.
… Меня вызвали в штаб к полковнику Тр…, офицеру лейб–гвардии Волынского полка. Он бывший кадет нашего корпуса, до революции я бывал в гостях у его сестры».
Кажется, что все друг с другом знакомы, бывали в гостях, вместе учились. И вот после страшных событий, потрясших страну, словно собрались на манёвры. Ещё царит радостное возбуждение от преодоления первого смертельного испытания – невредимым добраться в Новочеркасск. Не всем это удавалось. Красногвардейские патрули на границах Донской области при обыске поездов тщательно высматривали в пассажирах офицеров, юнкеров, кадетов. Многих расстреливали прямо на перроне. Но те, кто добрался, будто попадали в прежнюю Россию.
Ю. Рейнгардт: «В первый же день на вечерней поверке я невольно обратил внимание на вызывавшиеся имена моих соратников. Все известные имена героев войны 1812 года звучали в моих ушах, имена, знакомые с детства: путешественников, писателей, поэтов, судейских, министров и так далее, вперемешку с простыми, исконно русскими именами».

Кое–что о дамах
В. Ларионов: «Пошли на Барочную улицу, где находились в это время штаб армии и общежитие для приезжающих. То, что мы узнали от товарищей, было малоутешительным: «Армия генерала Алексеева» насчитывала, считая и нас, приехавших юнкеров–артиллеристов, лишь несколько сот человек. Правда, почти каждый день в Новочеркасск приезжали с фронта офицеры и отдельные бойцы «ударных батальонов», в том числе и женского.

Прапорщик М.Л. Бочкарёва

В общежитии нас приняла Бочкарева, симпатичная и миловидная девушка в форме прапорщика ударного батальона. Мы ей явились, доложив о своем приезде из Петербурга (точнее Петрограда). Нас накормили борщом с мясом и хлебом и дали чая с большим куском сахара».
Д. Свидерский: «За письменным столом сидел капитан–артиллерист. Капитан очень любезно подал мне руку и, усадив около себя, предложил подробно рассказать: кто я, откуда и зачем я здесь. Узнав, что я — артиллерист 76–й артиллерийской бригады, он был очень обрадован, так как в нашей бригаде было несколько офицеров, с которыми он кончал Михайловское артиллерийское училище и которых я, конечно, хорошо знал.
— А теперь я проведу вас в комнату номер 7, к офицеру нашей разведки, которому нужно, чтобы вы рассказали подробно о вашем пути сюда.
В комнате номер 7 я сперва разглядел за письменным столом молоденького миловидного блондинчика–офицера, одетого с иголочки. На блестящих золотых погонах заметил две звездочки, а на кителе и на… пышной груди офицерика — значок Военного Александровского училища.
От неожиданности на моей физиономии, должно быть, ясно выразилось недоумение и глупейшая полуулыбка, так как Мадемуазель Начальство, строго сдвинув свои бровки и очень сухо ответив на мой вежливый поклон, предложила садиться на… самый отдаленный от нее стул. А миляга капитан, коротко сообщив подпоручице обо мне, откланялся и вышел, уже у двери лукаво подмигнув мне левым глазом. Очень миловидное «начальство» приказало мне как можно подробней рассказать все мое путешествие с фронта до самого Новочеркасска, кое-что отмечая на бумаге. Мой рассказ, должно быть, смягчил строгое сердечко подпоручицы, и мне было предложено сесть рядом. А в конце моего долгого повествования мы были друзьями!».
А. Векслер: «На Барочной являемся дежурному офицеру. Офицер как офицер: широкая гимнастерка, револьвер, перчатки, погоны прапорщика. Рапортуем: «Господин прапорщик, кадет такой-то является по случаю прибытия в распоряжение…», а кого — неизвестно. Рапорт принимается стоя, очень серьезно. Потом прапорщик улыбается: «Очень рада». И тут же поправляется: «Очень рад. Устраивайтесь вот в этой комнате, как хотите, коек свободных еще много».
Дежурным офицером оказалась баронесса Боде, только что окончившая Александровское военное училище. В Корниловском походе она была убита в конной атаке. Таких прапорщиков у нас оказалось несколько. Все они проявили необыкновенную доблесть и мужество. Не могу не выразить здесь моего преклонения перед этими чудными светлыми русскими девушками».

В одном строю
В. Павлов: «В середине ноября была введена официальная запись в Алексеевскую организацию. Все подписывали особые записки, свидетельствующие об их добровольном желании служить в организации и обязывающие их сроком на 4 месяца. Денежного оклада не существовало. Всё содержание ограничивалось лишь пайком. Все добровольцы без колебаний подписывали такие записки, удивляясь, однако указанному сроку обязательства – 4 месяца. Они, ведь, явились служить бессрочно, т.е. до освобождения родины от большевиков.
Всего лишь треть числа первых добровольцев составляли офицеры. Солдат – добровольцев были одиночки. Много, до 50% в организации было юнкеров. Совсем юная молодёжь, в кадетской форме или в форме учащихся светских и духовных школ, составляла 10%».
М. Нестерович-Берг: «Мы поднялись во второй этаж (общежития №1), встретив много офицеров, кадет и гимназистов. Юные воины засуетились: «Приехали, приехали!» Всюду эти дети, дети, подумала я».
В. Ларионов: «Новым ротным командиром был назначен артиллерийский капитан Шаколи, курсовой офицер Михайловского артиллерийского училища. Он был единственным из курсовых офицеров (а их было не менее сорока!) обоих артиллерийских училищ в Петербурге, решившим разделить судьбу своих воспитанников».
Н. Львов: «…среди всеобщего развращения и малодушия одни добровольцы выполняли свой долг. Среди них не было ни полковников, ни ротмистров, ни капитанов — все стали рядовыми. И так же, как Верховный Главнокомандующий, в мелочных заботах о своих добровольцах, так и каждый из них, в несении службы рядового, выполнял свой жизненный подвиг».
Л. Половцов: «Между тем в хозяйственную часть никто из добровольцев не шёл. Были среди них и пожилые штаб–офицеры, были и специалисты, заведовавшие ранее хозяйственными частями, но все шли в строй простыми рядовыми и не соблазнялись тыловыми местами. — Мы пришли драться, а не бобы разводить, — говорили старики полковники и шли в роты под команду молодых обер-офицеров военного времени.
Это был первый призыв добровольческой армии, это были убеждённые люди, искавшие не карьеры, а стремившиеся исполнить свой долг перед родиной».
Генерал Кутепов: «Офицеры в Добровольческой Армии показывали пример выполнения долга; если было надо — они были хлебопеками, кашеварами… Я помню, в Ростове на главной улице: едет походная кухня — на козлах офицер улан Ея Величества, а за кухней — Павлоградский гусар; на тротуаре глазеет, смеясь, публика; но вот остановился старый генерал — увидел кухню и заплакал. Офицеры — кашевар и ездовой бодро отдали генералу честь. Публика перестала смеяться, поняв, что офицеры эти исполняют свой долг».

Векселя для спасения армии
Начальник штаба Алексеевской организации генерал-лейтенант Лукомский вспоминал о примечательном разговоре с М.В. Алексеевым 24 ноября: «Я ответил, что мне представляется необходимым, чтобы он кликнул клич, призывающий офицеров немедленно направляться на Дон, что его имя среди офицеров очень популярно и на его клич потекут на Дон не сотни, а десятки тысяч офицеров. Генерал Алексеев на это мне ответил, что сам об этом думал, но сделать это он пока не смеет.

генерал-лейтенант А.С Лукомский. Фото http://swolkov.ru/foto.htm

— Как же я могу обратиться с таким воззванием к офицерам, раз в моем распоряжении нет средств? Ведь и теперь, когда имеется всего около пятисот офицеров и юнкеров, я не сплю по ночам, думая, как мне их прокормить, как их одеть. На это я ответил, что будет сила, будут и деньги».
М. Мезерницкий: «За чаем (с М.В.Алексеевым) зашел разговор о дальнейших видах нашей организации. Я заявил, что, несмотря на только что начавшуюся организацию, уже чувствуется сильный недостаток в деньгах, и предложил генералу раздобыть прекрасный станок для печатания керенок и бумагу, но Михаил Васильевич резко восстал, сказав, что у нас святая цель и он никогда не пойдет ни на какой подлог, он верит в русский народ и убежден, что имущие классы пойдут к нему на помощь и средства будут, а офицерство исполнит свой тяжелый долг».
Л. Половцов: «Помочь делу решили сами добровольцы. Наиболее состоятельные из них, не имея сами наличных денег, воспользовались своими кредитоспособными именами и выдали векселя. По учёте векселей, в местных банках получилась сумма около 350000 руб., которые и спасли дело на некоторое время».
М. Нестерович-Берг: «… генерал Эрдели попросил меня к себе: — У меня личная просьба к вам — это доверенность в Московский международный банк, у меня там процентных бумаг на 5000 рублей. Привезите! Бог знает, что еще может быть».

«…Не все мы умрём»
С. Горный: «Мне нет дела до того, какие ошибки сделала Добровольческая Армия последующих созывов, мне все равно, чего не досмотрел Деникин и против чего был бессилен Врангель. Для меня единственно определяющим является самое зарождение Армии,— её рефлекторный, инстинктивный жест под режущим ножом,— её крик в ночи: „Нет”!
Знали ли они, что защищали, эти „кадровые”, собравшиеся тогда, и гимназисты, и юнкера и первые контингенты Неженцева, Дроздовского, Семилетова, Чернецова? Они защищали Её Величество Россию. Во всей её совокупности, в целости тело России и дух, её физиологическое бытие. Каждый из этих юношей и тогдашних „кадровых” — словно стоял на страже какого-то куска России».
Ночью у входа в общежитие №1 Алексеевской организации в карауле стоит юнкер. Он охраняет покой дома, в который каждый из первых добровольцев принёс свою часть великой страны, ради спасения которой им пришлось сделать выбор, оставить родных, любимых людей и приехать в Новочеркасск.
Часовой смотрит на первый ноябрьский снег заметающий город. На этом перекрёстке словно заканчивается реальность. Взгляд юнкера скользит по пустой базарной площади, по Платовскому проспекту и дальше: в поле, в метель, в беспросветную мглу.
Губы шепчут строку, услышанную на вечерней молитве: «Говорю вам тайну: не все мы умрём, но все изменимся». Несомненно, он и раньше слышал эти слова апостола Павла из первого послания к коринфянам. Но здесь, в Новочеркасске, после всего случившегося в стране за последний год, эта фраза новозаветного святого обрела для него личный смысл. Написанное почти две тысячи лет назад в одночасье стало таким точным, важным, своевременным, словно обращено только к нему. Он готов в любую минуту умереть, защищая Россию, уместившуюся сейчас за его спиной в белом двухэтажном доме на углу Барочной улицы. Но смерть пройдёт рядом, не задев. Его ждут три года боёв, страданий, радостей и горьких разочарований. Ему, пришедшему одним из первых на зов, услышанный лишь немногими, будет суждено уйти из жизни последним. Последним воином — добровольцем первого призыва…

Евгений Халдаев.

(Окончание следует).

Культура

На минувшей неделе в Музее истории донского казачества побывала съёмочная группа телеканала «Культура». За 12 лет, прошедших после восстановления памятника архитектуры – Атаманского дворца, в котором проживали не только донские атаманы, но и прибывающие в Область Войска Донского российские императоры и великие князья, он стал очень притягательным историческим пространством. Сюда приезжают на экскурсии со всех уголков страны, полюбилось это место и кинематографистам всех мастей.
Я застала творческий коллектив Феликса Разумовского – автора и ведущего историко-просветительского цикла «Кто мы?», когда намеченное завершалось. И пока шло ещё обсуждение каких-то рабочих моментов, режиссёр с оператором выбирали нужный для ракурс съёмки, камера плыла за споро передвигающимся Разумовским то в одну, то в другую сторону, я без труда окунулась в события столетней давности… Атмосфера тому способствовала. Глядя на большой стол в центре Парадного зала дворца, который делила надвое старая карта Области Войска Донского, я видела склонённые над ней лица будущих добровольцев – доблестных бывших российских генералов… Стулья, стоящие в лёгком беспорядке по периметру стола, их они вот только что отодвинули, поднимаясь, чтобы прочертить схему маршрута создаваемой новой Русской Армии…
И вот мы с коллегой по творческому Союзу журналистов сидим по разные стороны этой карты, словно люди, которых судьба разбросала по разным сторонам, хотя думаем об одном и том же – судьбе нашего Отечества.

– Феликс Вельевич, вы – автор книг, телепередач, фильмов, можно сказать, одной темы. Но темы очень глубокой и разносторонней – истории русской цивилизации. С чего началось погружение в неё? «Кто мы?». Как возникла идея этого историко-просветительского цикла?
– История очень давняя. Первая программа вышла в начале в 1992 года. Только что было создано Российское телевидение, и там возник вопрос, который на прежнем телевидении даже не мог и появиться. Были программы о чём угодно – о животных, о кино и т.д., но не о русской истории. Понятно, что мы жили в обществе, где существовала идеология, а история – главный объект, на который она распространяется. Классовая борьба и всё! – так учили нас, начиная со школы и продолжая в институте… Теперь же возникла другая ситуация, другие реалии, и на Российском телевидении должна была появиться новая русская история. До этого на советском телевидении я делал просветительские передачи. Но такой большой и главное систематический проект, не от случая к случаю, не от даты к дате, был запущен впервые.
Естественно, что подход должен быть совершенно другой, и для меня другая русская история началась с того, что я как человек, закончивший Московский архитектурный институт, пытался разобраться, в чём прелесть старого русского города, чем он так красив? Понятно, что у нас от старых русских городов мало что осталось в настоящий момент. Не только Суздаль, я помню ещё 30-40-летней давности Тарусу, Каширу, Серпухов – города на Оке, Поленово. Очень красивые места. В чём красота? В маленьком русском городе отдельные деревянные домики, деревянные заборы, церкви — все были тогда изуродованы…

– Думаю, что красота – в пространстве, которое вокруг нас…
– Вот! Как-то размышляя на эту тему и изучая её, стал заниматься таким понятием, как Русская земля. Что это такое? XIII век и «Слово о погибели русской земли» – плач по утраченному величию Русской земли после нашествия хана Батыя. Почему? Как? Всё началось с красоты. Почему Русская земля была так красива? После катастрофы, происшедшей 100 лет назад и до сегодняшнего дня, она на самом деле изуродована. Мы можем прийти в Третьяковскую галерею в зал Левитана и увидеть, как она выглядела. Или посмотреть в интернете серию материалов Прокудина-Горского о России начала ХХ века. Тот мир выглядит замечательно. Есть на фото какие-то места совсем бедные. Это неважно – бедные или богатые, но всё красиво! Очевидно, что это – главное! Если от этого отталкиваться, всё остальное будет понятно.

– Ваше погружение в историю русской цивилизации началось с профессии архитектора. Вы руководили группой по исторической реконструкции малых городов, разрабатывали методику изучения и сохранения их исторического облика. Как с этой точки зрения оцениваете бывшую столицу донского казачества?
– Сказать, что ничего не осталось от прежнего Новочеркасска, значит занять радикальную позицию. Остались отдельные уголки. Но в целом, это касается не только вашего города, наша главная беда – мы не умеем сохранять своё наследие. Не умеем и всё.

– Может, мы не особенно стремимся, не хотим?
– Всё взаимосвязано. Если бы хотели, научились бы и умели бы. Понятно, почему это произошло. 100 лет назад было объявлено, что нам надо всё разрушить. И мы занялись насилием – весь свой мир разрушили. Это Вавилон, и об этом в Библии сказано, что Вавилонскую башню с земли до неба – некой области счастья человека – построить невозможно, она рухнет.
Так, как выглядят наши города, наша земля, в Европе не выглядит ни одна страна. Этот момент всегда с такой скорбью и печалью отмечаешь. Даже во Франции есть маленькие городки, застроенные древними деревянными домами ХХVI века. Они сохраняются. И дело не только в законодательстве. Там сохранилась некая традиция, которую не перешибли даже французские революции. Этим отличается, кстати, произошедшее в 1917-м году, от европейских революций. Которые никогда не ставили вопрос о национальном предательстве, чтобы уничтожить всё французское, чтобы самой Франции вообще не было, вместо Отечества – какой-то союз советских социалистических республик… Это очень разные явления. Думаю, мы подходим к осмыслению данной проблемы. На каких-то задворках и среди постоянно модернизируемого пространства жить совершенно невозможно.

– Когда смотришь ваши передачи, создается впечатление, что вы не просто отправляете человека в путешествие по страницам нашей истории, но и побуждаете его вести диалог с самим собой, задавать себе вопросы и искать на них ответы, отличные от тех, которые стали для нас привычными…
– Здесь вы коснулись сверхзадачи программы: запустить в человеке его внутреннее «я». «Красный проект» создания нового человека закончился крахом – это не реальная задача! Нового человека создать невозможно! Всё, что мы умеем делать, всё, что у нас получается, всё, что объединяет нас с другими людьми, это – некая традиция. Если она будет каким-то образом пресечена, люди ничего не смогут сделать. Что такое традиция? Идентичность, стереотип образов и норм поведения, предшествующий опыт. То есть, я имею самое прямое отношение к тому, что произошло 100, 200, 300 лет тому назад, так как это – тоже моя жизнь. Если появляется данное ощущение, то тогда мы начинаем, что называется, приходить в себя…

– Перестаём быть сторонними наблюдателями того, что было до нас…
– Создать ощущение причастности к тому, что происходило с нашим народом – это главное дело программы. Мы можем говорить о чём угодно – о революции, о войнах, о реформах. Главное в нём то, что эти все события произошли с нашими предками, с нами. Это наш опыт. И это главное.

– Ваш приезд на Дон связан со съёмками очередной программы, рассказывающей о событиях 1917 года? Гражданскую войну, прежде всего, ассоциируют с Доном, с реакционным казачеством, белой гвардией, ведь Добровольческая Армия рождалась в Новочеркасске.
– Если представлять то, что произошло в 1917-м году, не как прорыв в светлое будущее, создать-то новый мир не удалось, а представлять как трагедию, ведь было разрушение, то в этом контексте совершенно уникальна роль людей, которые не захотели смириться с той катастрофой, не захотели принять правила игры, предложенные большевиками. А большевики по сути дела развязали гражданскую войну. Они сами об этом говорили весь 1918-й год. После разгона Учредительного собрания в январе так и заявили, что мы делаем то, чего никогда ни одно правительство в мире не делало и делать не будет: мы ведем гражданскую войну.

– Со школьных времён очень хорошо известна ленинская фраза: «Превратим войну империалистическую в войну гражданскую».
– Совершенно верно. Такая задача была поставлена ещё в 1914 году, когда началась Первая мировая. Были люди, на которых потом лживым порядком повесили вину за гражданскую войну, якобы они развязали её, эти эксплуататорские классы, которые захотели взять реванш. Совершеннейшая ложь. Те люди как раз боролись за то, чтобы сохранить хоть что-то в этом русском мире. На самом деле то, что накопила нация, и есть её главное богатство. Сначала уничтожили предпринимательский слой, затем русское офицерство, потом дойдёт и до крестьянства, а борьба с церковью – это же полное уничтожение русского мира. Так вот, те люди уже через месяц-два поняли, что надо действовать.
В «Ледяном» кубанском походе» мы пытаемся понять, что это были за личности, что их объединяло, а что разъединяло. Почему на их пути были и победы, и поражения? Почему они, в конце концов, проиграли? У нас в стране по поводу белого движения были такие диаметрально противоположные мнения. Поначалу в советское время повесили ярлыки: «плохие», «эксплуататоры», а затем в начале 90-х зазвучали песни про поручика Голицына. Как случилось, что во время всеобщего развала казачество Дона и не только перестало быть казачеством? Что такое казак? Это человек, который служит законной власти! А казачество перестало служить. А вот те люди пошли в «Ледяной» поход, т.е. фактически в никуда. Вспомнить их, их дела на самом деле очень важно.

– Что конкретно снимали в Атаманском дворце?
– Эпизоды, связанные с судьбой атамана Каледина. А он, безусловно, один из создателей белого движения. Дал возможность сформироваться, зародиться белому делу в казачьей столице. В истории Новочеркасск навсегда связан с этим событием и с памятью о нём.
Каледин – герой Первой мировой. Но эта война в советской историографии была вычищена. Потому что большевики завершили её предательством. Россия по всем параметрам должна была быть страной победителей, участницей Версальского мира, основные тяготы достались ей, она их вынесла. А в результате подписали похабный Брестский мир. А из всей войны осталось одно событие, да и то названное Брусиловским прорывом, потому что Брусилов сделал предательский ход, перейдя на сторону красных.

– Когда мы увидим отснятое в Новочеркасске?
– Четыре выпуска февральской программы «Кто мы?» расскажут о «Ледяном» кубанском походе. Знаете, дело ведь не только в том, что происходило с добровольцами во время похода по кубанским степям. Надо понять, что это были за люди, какой у них был опыт. Кто такой Корнилов? Февралист, генерал, ходивший с красным революционным бантом. Это нельзя сбрасывать со счетов. Также и Деникин – неоднозначная личность. Историческая картина не пишется чёрными или белыми красками, цветов гораздо больше. Большевики приучили нас, что есть только эксплуататоры и эксплуатируемые, одни плохие, другие хорошие. Это жуткая ахинея, не имеющая к жизни никакого отношения. Если бы всё было так, то создать страну с таким колоссальным потенциалом, как Россия, было бы невозможно. Все бы только и делали, что резали друг друга. Заниматься этим мы стали только в 1917-м году.
Борьба с кулаками и комитеты бедноты – это эпизоды войны с русским крестьянством, основой населения нашего страны. Сегодня совершенно очевидно, началась какая-то идеализация советского времени, коммунистических идей. Это беда, мы продолжаем плутать в пространстве истории.

– Зрительские отклики. О чём они говорят? Этот год в определённой степени для программы «Кто мы?» знаковый. Четверть века, как она появилась в эфире Российского телевидения и 20 лет выходит на канале «Культура».
– Не все в восторге и не все смотрят программу. Но есть русские люди, кому она интересна, кому очень важны рассматриваемые вопросы. Что произошло 25 лет назад с нами в период либеральной революции? Вот у Солженицына есть работа «Как обустроить Россию». Можно соглашаться с тем, что предлагает, можно обсуждать, а можно и нет. Дело в другом. Вопрос поставлен правильно: как обустроить? Как жить дальше? Мы не стали решать эту проблему, а встроились в западную цивилизацию, причём в момент её очевидной исторической деградации, ухода. Она явно как-то сходит на нет. Мы не можем стать европейцами, хоть расшибёмся в лепёшку. Мы совершенно другие. У них свой опыт, у нас свой, не лучше и не хуже, а свой. У китайцев, у японцев и т.д. – свой. Это и называется цивилизацией – свой опыт.

– Программа, на мой взгляд, помогает осмыслить происшедшее. Мы как-то в большинстве своём не очень сосредоточились на том, чтобы восстановить свой опыт и традицию.
– Такие мысли в головах сами не появляются. Ничего не возникает само по себе. Человек должен быть приучен, воспитан. Мы пока не смогли. Живём со знанием ложной конструкции – свели гражданскую войну в противостояние белых и красных. Чистая советская идеология. «Красному колесу» противостояла вся Россия. Но если дворянство и офицерство могло уйти в эмиграцию, хотя и непросто это было, то церковь пострадала больше всех. Что творилось с теми, кто не отказывался от веры? Закапывали живьём. Это была война с Россией, с русским миром. Она должна была закончиться, но, увы, продолжается. Мы никак не можем демонтировать эту советскую конструкцию – всё белые да красные. Свидетельства – весь сегодняшний развал вокруг, печально и безотрадно выглядящие наши старые города. Есть ведь такие вещи, которые являются абсолютно верными критериями. Нормальная страна так выглядеть не может. Вот и всё. Это следствие того, что мы продолжаем с Россией бороться.

– Какие прогнозы у вас на этот счёт?
– Я не могу сказать с оптимизмом, что всё будет нормально. Я могу сказать, что у нас есть все возможности для этого. Русская культура принадлежит к числу немногих мировых культур, которые можно по пальцам одной руки перечислить. Мы и наши предки создали целый мир! Почему к России тянутся народы, если только им мозги не промыли современные политтехнологи? Посмотрите на Российскую империю. Это большевики повесили ярлык «тюрьма народов», эту мысль они подхватили у одного французского прохиндея первой трети ХIХ века, де Кюстина.
Он приехал в Россию незадолго до Крымской войны – это наше очередное столкновение с Европой. Европейцы к нашей стране относятся очень ревниво и пытаются и нашу жизнь, и нашу культуру уничтожить. Возникает такая ситуация, как Крымская война. Эти столкновения на Западе готовятся информационно, описывая нас карикатурно. Миссия француза в этом и заключалась. Ничего за три месяца не понял о нас – ясно по его книге. Побывал в Сергиевской Лавре – нашей главной святыне, ни строчки ни об этом, ни о Сергии не написал, зато упомянул, что в гостинице клопы. Вот и весь уровень освещения русской жизни. В постсоветское время, в 1991-м, когда началась либеральная революция, эту книгу переиздали в России. Мы до сих пор находимся на таких странных качелях и в таком помрачении, так как готовы этого француза взять в учителя…
Поэтому будем продолжать в своей исторической передаче рассказывать о сложности русского мира. О его богатстве и красоте. О том, что мы потеряли и что нам необходимо возродить. О том, кто мы на самом деле.

– Желаю программе долголетия, прочности и чтобы её ничего не раскачало.
– Спасибо.

Женета Гридасова.

Фото из архива НМИДК.

Поздравляем!

23 ноября 2017 года в ходе 47-го заседания Законодательного Собрания Ростовской области губернатор Донского края В.Ю. Голубев наградил депутата Законодательного собрания, члена фракции «Единая Россия», председателя Совета директоров г. Новочеркасска Сергея Подуста орденом «За заслуги перед Ростовской областью» за вклад в развитие парламентаризма, гражданского общества и многолетний добросовестный труд.