Наша история
(Окончание. Начало в «ЧЛ» № 16 от 27.04.2017г.)
Надо сказать, что, в основном, все полеты сопровождались неблагоприятной погодой (учитывая легкость конструкции) и, порою, риском для здоровья пилота. И поэтому объявленные полеты часто откладывались из-за непогоды. Вот и в этот раз объявленные полеты в Новочеркасске несколько откладывались и состоялись только в конце августа. Вот как это событие описывает тот же автор “Е.” в той же газете “Донская жизнь” за 31 августа 1910 года (орфографию и пунктуацию сохраняем).
“Думаем, не безинтересны будут некоторые сведения об авиаторе и его аппарате. Инженер Ф.Л. Гейне, по окончании политехникума во Львове, работал в области автомобильной промышленности на специальных фабриках за границей. Авиатикой он начинает заниматься с 1909 года. Первый полет г. Гейне совершает в Кракове с большим успехом. Во время второго полета в Парбубцах (в Австрии) с авиатором случается катастрофа: на высоте 40 метров мотор перестает работать, аппарат падает и разбивается в куски, но Ф.Л. Гейне, к счастью, отделывается лишь ушибами. В середине июня 1910 года г. Гейне держит экзамен на звание пилота Киевского Общества Воздухоплавания, которое единогласно присуждается ему комиссией. Авиатор начинает серию полетов в Киеве и ряде других городов, в том числе в Новочеркасске и Ростове-на-Дону, а затем уезжает в Стокгольм. Аппарат “Блерио”, на котором демонстрирует полеты г. Ф.Л. Гейне, самый распространенный из аэропланов (летательные аппараты тяжелее воздуха). Тип №11 этого моноплана представляет собою усовершенствованную форму его, которая получилась после целого ряда изменений и усовершенствований (ему предшествовало 10 различных моделей). На моноплане именно этого типа авиатор и конструктор Блерио совершил свой полет через Ла-Манш. Аэроплан состоит из главного остова и укрепленной на нем пары поддерживающих плоскостей, придающих аппарату вид птицы с распростертыми крыльями. Бензинового двигателя в 25 лошадиных сил с пропеллером-винтом, хвостовой поверхности, рулей высоты и направления и колес на пружинных рамах для раската при подъеме и спуске.
29 августа 1910 года г. Новочеркасск, городской ипподром. Ветер, дувший с большой силой и порывами почти две недели — как будто решив, что человек все равно победит его, значительно начал стихать в воскресенье, и к 5-ти часам установилась довольно тихая, только изредка прерываемая небольшими порывами ветра, погода. Публики в трибунах значительно меньше, чем было в первые разы, зато бесплатной — те же вереницы, тянувшейся к ипподрому с 3-х часов, тот же муравейник возле рощи, пестреющий разноцветными пятнами платочков, фуражек, зонтиков.
К 5-ти часам прибыл войсковой наказный атаман генерал-лейтенант барон Ф.Ф. Таубе. На трибунах еще висят зеленые флаги — сигнал того, что ожидают еще уменьшение ветра.
Войсковой наказный атаман прошел к ангару, где осмотрел аппарат, причем г. Гейне давал подробные объяснения, затем, пожелав автору успеха, начальник края проследовал в свою ложу.
Начинают выводить аэроплан. Сразу все зашевелилось и заговорило, а более экспансивная не бесплатная публика в “галерке” не унималась до тех пор, пока аэроплан не вывели на круг. Ветер дует с силой 4-5 м/сек…
Момент,- и все затихло… Раскачивают пропеллер, зашумел мотор. г. Гейне дал знак “пускать”, механики разбегаются в стороны, и аппарат быстро, быстро бежит по дорожке. Сделав саженей 10 (22м) по земле, аэроплан весь как-то вздрагивает — это он оторвался от земли — и вот он уже в воздухе.
В первый момент казалось, что это только скачок, после которого большая птица должна опять опуститься на землю: так необычно для глаз было это зрелище.
Аэроплан сразу поднимается метров на 15-20, затем все выше и выше, доходя до 35 метров. А вот и поворот. Заметно как вздрагивает аэроплан, как ветер начинает относить его в сторону. Авиатор уверенно делает свое дело, и видно, как послушно поднимается правое крыло аппарата-птицы.
Еще немного и поворот сделан. Аэроплан опять выпрямляется и несется по прямой линии прямо к трибунам, и г. Гейне машет сверху рукой.
Публика аплодирует, а г. Гейне уже на противоположной стороне ипподрома, над мельницами, где делает второй оборот.
Аэроплан летит все дальше. Он уже над рощей. Это был самый красивый момент полета.
— Я, рассказывал потом г. Гейне, — летал над какой-то большой аллеей и мне видно было, как редкая публика, бывшая там, при виде аэроплана над собственными головами, в каком-то ужасе шарахалась в стороны. Я тогда хохотал самым искренним образом…
Наконец, сделав около 1,5 круга, собственно, не “аэродромных”, т.к. он летал добрую половину за аэродромом, г. Гейне начинает опускаться. Усилившийся ветер дает волнообразное движение аппарату, но это не мешает ему плавно опуститься. г. Гейне соскакивает с машины и идет к трибунам.
Со всех сторон несутся аплодисменты. Полет продолжался более 3-х минут. Сделано расстояние около 4,5 верст (5,6 км).
— Будете ли еще летать?- спрашиваем подошедшего г. Гейне;
— C удовольствием, но нужно будет исправить несколько погнувшиеся треугольник и другие части.
г. Гейне при спуске наскочил на лежащий на земле в траве телефонный столб. Починка заняла 40 минут. Публика со всех сторон спешит к аэроплану.
Щелкают фотографические аппараты, снимая аэроплан и г. Гейне.
Уже темнеет. Второй полет, очевидно, не состоится, т.к. через час будет совсем темно. Но публика и так достаточно удовлетворена. Ипподром пустеет.
— Куда теперь едете?- спрашиваем мы г. Гейне;
— На один день я заеду в Киев, а потом — в
С.-Петербург на авиационную неделю”.
* * *
Полет самолета — событие для того времени исключительное. Страница “Донских ведомостей” за 19 апреля 1911 года. На первой полосе бросающиеся в глаза строки: “В воскресенье (т.е. 17 апреля) новочеркасская публика увидела, наконец, настоящий полет на аэроплане. В 4 часа 30 минут пополудни как платная, так и бесплатная публика была на местах и нетерпеливо, с напряжением, устремила взор в сторону Ростова, откуда ожидалось появление авиатора Адама Габер-Влынского на аппарате “Фарман”… Над Краснокутской рощей Габер-Влынский стал сразу забирать ввысь, — пишет репортер газеты. — Это был самый дивный, самый очаровательный момент, о котором вещала нам доселе лишь сказка. Отважный летун, вздымаясь все выше и выше, уже над забором ипподрома достиг 500 метров высоты… Путь авиатора пересекла ворона. Какая это ничтожная, в высшей степени прозаическая птица по сравнению с птицей, созданной гением человека”.
Спустился самолет под звуки марша, исполнявшегося военным оркестром, причем, как сообщала новочеркасская газета, “сломал колесо, пропеллер, порвал полотно нижней поверхности биплана”. Через несколько дней Габер-Влынский улетел в Ростов.
Так занималась заря авиации над Тихим Доном, уверенно и надолго занимая свою нишу в жизни нашего города. Но это другая история!
Владимир Гапонов.
На снимках: авиатор А. Габер-Влынский; летательный аппарат «Фарман».