Дань Пушкину

Ну подумать, какая метель может быть у нас в июне? Снежные ушли с зимою, весенние — из опадающих лепестков отцветших черемух и яблонь тоже миновали. Даже буйные тополиные вихри прибило недавними ливнями. А что ж за летняя такая метель сделалась в нашей казачьей столице? Поблагодарим за нее великого русского поэта Александра Сергеевича Пушкина. А также и заслуженного артиста России Александра Яковлевича Коняхина. Это он 3 июня на сцене Новочеркасского театра драмы и комедии им. В.Ф. Комиссаржев-ской прочел, нет, проиграл, пережил все перипетии пушкинской повести «Метель», написанной поэтом в золотую пору расцвета его гения — в Болдин-скую осень. И замечательный ансамбль русских народных инструментов «Донские узоры», руководимый Надеждой Каплиной, во время этого спектакля одного актера стал чтецу верным сотоварищем в творчестве, исполнив «Музыкальные иллюстрации к повести Пушкина «Метель», созданные еще одним отечественным гением — композитором Г.В. Свиридовым.
Этот удивительный творческий тандем — голос актера-чтеца и прекрасные мелодии то легкого Вальса, то нежной Пасторали, то бравурного победного Марша, то лиричнейшего Романса буквально завораживали зрителей, настраивая на волну какого-то проникновенного внутреннего диалога человеческих душ. Артист Коняхин был здесь одновременно и отстраненный от той давней эпохи наш современник, и живущий происходящим взволнованный рассказчик, и даже сам Автор с пером в руке, что-то коротенько записывающий на клочке бумаги на столике у свечи. Коняхин читал вдохновенно, то понижая голос до таинственного полушепота, то возвышая до почти громо-гласных тонов — читал в лучших традициях отечественной чтецкой школы. Помните, была некогда на советском радио обожаемая радиослушателями популярнейшая передача «Театр у микрофона»? Когда артисты только интонациями голоса умели передавать все тончайшие нюансы жизни человеческого духа — так, что слушать их можно было взахлеб. Вот и здесь, со сцены голос артиста доносил до внимающей, в основном молодой новочеркасской публики и юную пылкость Марьи Гавриловны, не помнящей себя в пору своей первой влюбленности, и дружеский порыв мальчишки-улана, готового жизнь отдать за доверившего ему тайну бедного жениха, и страшную растерянность сбившегося в метель с пути Владимира, едущего на собственное венчание, его горячечную поспешность, поманившую было надежду на осуществление мечты — и роковую негаданную потерю. И восторг упоенных победами русского воинства российских барышень и дам, кидающих в небо чепчики, мастерски передавал голос актера. И явление блестящего полковника Бурмина, столь загадочного и робкого близ трепещущей в его присутствии Марьи Гавриловны. А свиридовская музыка дополняла чтение, насыщая его поэзией, окрыляя чтеца и восхищая зрителей. И слайды, нет, старинные портреты начала XIX века с лицами всех персонажей пушкинской повести, передающими дух этой блестящей, романтичной и воинственной эпохи, также были участниками этого сценического действа. Оно закончилось, но мелодия и голос актера еще звучали во мне. И хотелось длить и длить это прелестное состояние.
P.S. По окончании спектакля публика, тихо переговариваясь, выходила в июньский солнечный полдень. А в фойе под лестницей на мягкий малиновый пуф присел худощавый юноша — студент Новочеркасского колледжа промышленных технологий и управления с выбритыми в модной стрижке висками. Он никуда не хотел спешить. Он думал. И словно ждал вопроса своего преподавателя: «Ну, как, тебе понравилось?», чтобы, с готовностью вскочив, воскликнуть: «Очень! Очень! Я не ожидал, что это так здорово!». И это была самая яркая и самая точная рецензия нашего молодого современника, адресованная Пушкину, а заодно и всем создателям этого превосходного мини-спектакля.

Лариса Лиховидова.